Иногда это место давит, нависает, сжимается вокруг, напоминая, кем она является теперь. Сегодняшний день не стал исключением и Барбара, то и дело, чувствовала, будто задыхается, будто бы ноют ноги, но этого просто не может быть. Злая шутка воображения и уставшего сознания. Идут вторые сутки бдения, тревожные сигналы то и дело вспыхивают по всей карте Готэма и Оракул передает их на личные терминалы всех, кто вышел в патруль.
Я узнал, что у меня есть огромная семья…  Тихие подколы со стороны Тима начинают надоедать в первые пятнадцать минут, но Гордон не может просто взять и отключить его от своей сети, лишить не только слуха, зрения, но и возможной помощи, если она понадобиться. Красный всеми силами пытается поднять общее настроение, загоняя буквально каждого в молчание и отстраненность.
На столе давно остывший кофе, уже покрытий перламутровой пленкой, так и кричащий, что совсем скоро начнет растить в себе новую жизнь. Вряд ли она это заметит, да и пить уже не хочется. Пальцы мерно бегают по клавиатуре, она то и дело отвлекается на мониторы, половину из которых занимают показатели патрулирующих. Вот Стефани и её пульс выше обычного, но девушка молчит, а значит, все в порядке, Дрейк, что едва ли успевает замолчать, подходя к месту преступления. Найтвинг как всегда спокоен, он дольше всех их в этом деле, научился контролировать эмоции, чувства… Не всегда, но все-таки. Бэтмен, похоже, отключил всех, но не её, зато она убрала звук своего микрофона. Устройство связи давит на ухо, оно уже ноет, хочется сдернуть его, кинуть куда-нибудь на середину стола, встать, размять затекную спину и шею, нормально поесть… Ах да, Бабс, ты не можешь встать.
Оракул тяжело вздыхает, снимает очки и устало трет переносицу, жмурясь, пропуская, как некто обходит её фаерволы и отключает наружные и внутренние камеры Башни, зацикливая картинку. Возможно этого не случилось бы, выдели она хотя бы пару часов на сон и отвлечение от непрерывного наблюдения за десятью экранами, но факт остается фактом. Выдохнув она откинулась назад, - кресло неприятно скрипнуло и по инерции откатилось от стола, чуть развернувшись, - руки скрестила над головой, и закрыла глаза, всего лишь на пару секунд.
Внизу что-то сдвигается, воет, Барбара морщится и выныривает из кратковременного сна. Что-то не так, но тело не слушается, требуя своего. Наконец-то ей удается сориентироваться, выпрямиться, оглядеться. Красного сигнала нет, тревога не работает, так что же произошло? Она резко разворачивается к мониторам, проходится пальцами по клавиатуре и, наконец-то понимает, что не так. Камеры отказали, изображение статичное, время не идет, нет данных о состоянии техники, и, что забавно, они не откликаются. Её просто отрубили от внешнего наблюдения, сделали это искусно и как-то очень знакомо. Барбара быстро запускает систему внутренней, компьютерной безопасности, дабы вытравить чужеродный лог и восстановить работоспособность Башни и только тут до не все доходит…
Она слышала не сигнал тревоги, не чье-то сообщение, пришедшее кому-то по ту сторону коммуникатора, а лифт – единственный способ проникнуть в самое сердце (хотя, учитывая, что вся база располагается наверху, то лучше сказать «голову») тайной обители Оракула. Проникновение и такое наглое. Твою мать! Девушка откровенно не знала, как ей быть в этой ситуации. Забавно, когда-то она бы кинулась вперед, дабы застать гипотетического противника врасплох, а сейчас…
Внутри, от самого живота, разливался холод страха, она замерла. Бежать некуда, но она может спрятаться, вызвать подмогу…нет, она может дать отпор, это не Джокер, это не очередная его шутка. Клоуна она отслеживает и очередная вспышка его деятельности тут же будет замечена умной программой, усиленной технологиями Уэйна.
- Код активации: «броненосец», «сирена». – Раздался короткий сигнал принятия, экраны потухли. Входные двери внизу, там, где узкий коридор ведет к лифту, захлопнулись, теперь, чтобы их открыть, надо дать команду отмены, в противном случае, желающий может выйти вон из огромного, круглого окна напротив лифтовых створок.
Смахнув со стола КПК и очки, положив их на свои бедра, девушка быстро направилась в сторону из ниш, созданных специально на подобный случай. Аккуратно загнав кресло спиной вперед, она нажала на панель, и металлическая полоса с шипением встала на место, скрыв Оракула от посторонних глаз. Она вызвала изображения с внутренних камер самого помещения Часовой Башни, темного, погруженного во мрак. Ну давай, познакомимся с тобой!

Она не боялась. То, что с ней произошло, конечно, оставило свой отпечаток, но Барбара, за два года в кресле, кое-что поняла – не важно, в каком она состоянии или как себя чувствует, если встанет вопрос о жизни её или кого-то из её близких, девушка выгрызет шанс, процарапает себе путь и протащит не только бесполезные ноги, но и тех, кто в ней нуждается. Первое время её так усердно пытались от всего оградить, бедное, покалеченное дитя. Найтвинг, Бэтмен, даже Тим и Стеф. Каждый считал своим долгом держать Гордон подальше от проблем насущного мира, из которого она решила уйти и, который, наотрез отказывался её отпускать. Они считали её сломанной, как внутри, так и снаружи, наверное, в самом начале так оно и было, но позже, взглянув на себя со стороны, видя жалось в глазах старых друзей, боль во взгляде отца, она взяла себя в руки.
Тренировки перемежались с бдениями в Уэйн-мэнор, внутри Бэт-пещеры, когда Альфреду требовалась помощь второго координатора, а позже, попросив в первые, за долгое время, помощи Брюса, она обосновалась в Сторожевой Башне, устроила все так, чтобы ей было удобно находится тут. И да, тогда она действовала, как полная дура. Днями и ночами с коммуникатором в ухе и постоянным подключением к системе Оракула, тренировки, литры кофе, который, если честно, не так уж ей и нравился, снова тренировки, быстрый перекус и ночное бдение наравне с её бывшей семьей. Потом она стала членом Хищных птиц и все радикально изменилось. Теперь ушасто-крылатое племя обращалось к ней за помощью, а рядом, то и дело, повалялся Дрейк и Браун, сменявшие уставшую девушку. Она все так же за ними присматривала, но стала более самостоятельной, что ли. И вернулось то чувство, что Барбара испытывала в первые годы своей геройской жизни. Вкус триумфа, каждый раз, когда её команды обходили врага, когда преступник оказывался за решеткой.
Гордон превратила свое новое имя в нечто нарицательное, она следит за всеми, видит всех, знает все. Спасибо огромной базе данных и современным компьютерам, с мощными процессорами и серверами для хранения информации. Программы, которые писались лично ею, Тимом и даже Брюсом, модифицировались и обновлялись.
А теперь, всего на мгновение, можно представить, как сильно ей задело, что некто смог легко взломать все эти коды, всю защиту, выстроенную вокруг её гнезда. А потом так нахально и бесстрашно подняться наверх, будто бы к себе домой…
Об этом месте мало кто знал, точнее, все они либо сейчас в патруле, либо давно погибли. Нет, конечно в Готэме каждый второй слышал о Часовой Башне, за которой, когда-то давно, очень тщательно следили, вычищали механизмы, проводили отладку и всячески пытались улучшить состояние. Но время шло, мэр сменял мэра и интерес к старинному зданию иссякал. Его выкупила малоизвестная компания (на самом деле, это сделал Брюс Уэйн через подставных лиц и офшорные счета), объявившая, что башню ждет реставрация, но в итоге, на какой-то из проверок (тоже, конечно, поставной), был выдвинут вердикт о непригодности. Когда тут вовсю шла подготовка для ещё одного, временного укрытия, всю территорию оградили забором, сообщив, что здесь находится опасно для здоровья. Так что, сюда не совались наркоманы, бомжи и прочие личности из маргинальной прослойки общества. Зато явился Он.
Барбара быстро синхронизировала свой терминал и компьютерную систему, подрубила камеры и вывела изображение незваного гостя под всеми ракурсами на мониторы. Строчки кода исчезли, теперь на него смотрело его собственное отражение, красный, блестящий шлем отзеркалил тысячи мини-копий. Это напоминало зеркальный лабиринт, жаль, конечно, что на стенах нет экранов. Терминал передает одно выбранное изображение – небольшой глазок камеры, невидимый для того, кто не знает, где именно он находится, - и она понимает, что сама накликала беду.
Нет, никто в городе не знал, что это за персонаж такой объявился. Действительно, свалился на Готэм так, словно был тут всю жизнь, знает криминальные структуры города и очень быстро начал пробивать себе дорогу вперед. Отличительный признак – красная маска и два пистолета. Жесток, из-за чего, впрочем, быстро и прославился в определенных кругах. Она вела за ним наблюдение. Искала всю информацию, которую только могла найти. Смазанные фотки, обрезки видео, рассказы редких очевидцев, которых, как видимо, он отпускал, как раз-таки для этой цели.
Он знал её имя и Бабс похолодела. Было ощущение, будто она оказалась в том вечере, когда опрометчиво открыла дверь, нарушив собственное правило, уже свободная от плаща за плечами. На секунду перехватывает дыхание, но ей хватает самообладания. Гордон надевает коммуникатор.
- Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет! -  Звук, искаженный голос, идет от стен, безжизненный и холодный, как сама часовая башня, такой бы подошел Оракулу. Центральный монитор вспыхивает голубым и на нем появляется маска – вот уже второй год её визитная карточка. – Не стоило сюда приходить. Я думала ты умней! Итак, Башня скомпрометирована! – Она обрубает каналы связи, глушит себя и его, явный признак только что сказанных слов, семья поймет, и кто-нибудь придет. Ей нужно лишь продержаться и не выходить из своего укрытия.  – Поздравляю, теперь ты её официальный заложник.
Не первый, это точно, но об этом он не узнает. На мониторах появляются его фотографии, те самые фрагменты, записанные камерами наружного наблюдения по всему Готэму. Она его знает, пусть это и блеф, но Барбара хотела заставить пришельца понервничать, хоть и не так, как нервничала она.

Она сидела тихо, слушала то, что происходила за тонкой, ложной стенкой, слушала, как ходит мужчина, ступая осторожно, почти тихо. Почти. Он вед себя по-хозяйски и это бесило, выводило из нужного равновесия, вынуждая злиться. Какого черта? Очередной псих, скрывающий свое лицо, но увы, на другой стороне. Он вальяжно уселся в кресло, подкатил его ближе к клавиатуре. Сложно оказывать сопротивление с обычного терминала, но Барбара старалась.
- Обычно, когда приходят в гости, приносят тортик, а не две пушки, что у тебя в кобуре. – С иронией произнесла девушка, зная, что любую эмоцию программа уберет из электронного, хрипловатого голоса. Этим и была хороша Оракул, своей беспристрастностью. Звук проходит двойную обработку и, на выходе, получается совершенно ровный, механический, холодный, совершенно искусственный. Так надо. – А теперь, будь любезен, отойди от моего компьютера и сядь куда-нибудь в уголок, хорошо?
Конечно, он не послушался, никто бы не послушался, но она не ожидала, что пришелец возьмется взламывать защиту Башни, от самого её основания и вверх. Код трещал и лопался, распадался на команды, а Гордон только и успевала, что склеивать его вслед за тем, как Колпак пронизывал каждый уровень, побивая фаерволы, руша хрупкое построение, обрывая связи между системами. Кое-что она успела присоединить обратно, другое рушилось на глазах. Чего он добивался?
Нет, главный вопрос был другим, просто Бабс не хотела его произносить даже в своих мыслях. Она, закусив губу, изо всех сил оказывала сопротивление тому, кого, будь обстоятельства иными, могла спокойно убрать. Он пришел сюда не для того, чтобы хвастаться своими выдающимися, - о, и это правда, она готова была снять шляпу и признать мастерство, - кибернетическими способностями, он искал кого-то из обширной семьи Бэтмена. Для чего? Ну, учитывая, что до момента приземления его задницы на стул, обе пистолеты были в его руках.
- О, это только вопрос времени. Я давно за тобой слежу, Красный. Знаю, где ты появляешься чаще всего, с кем общаешься, рано или поздно все ошибаются, ты не искл…- Она не договорила, выстраивая очередную защиту, Барбара пропустила запуск подпрограммы в корне основного кода, и все посыпалось, словно карточный домик. Рухнула защита, дистанционное управление электричеством перехвачено, её отрезали.
Колонки захлебнулись, в коммуникаторе что-то щёлкнуло и протяжно завыло, Гордон дернулась, зашипела, выдергивая наушник. От движения верхней части туловища коляска немного сдвинулась и очки, лежащие все это время на её бедрах, соскользнули, с пронзительным звоном, в наступившей тишине, разбились о железный лист пола небольшого кармана-укрытия.
Рыжая закрыла глаза и тихо застонала, поражаясь своей глупости. Что теперь делать? Очередной злодей с пушкой, только вряд ли у него столь же тонкое чувство юмора, как у Джокера. Да и что ещё можно сделать с калекой?! Страх охватил и тут же отошел на задний план. К чему дальше прятаться. Она быстро подключила удаленный доступ терминала к серверу Бэт-пещеры и подала сигнал тревоги, зная, что Альфред примет его. Но увы, никто из них, выращенных под крыльями Большой Летучей Мыши, не обладал скоростью Флэша или Супермена. Увы, они прибудут не скоро, от силы минут через десять, если она правильно помнила местоположение ближайшего патруля.
Скрываться и прятаться было уже бессмысленно – очки выдали её с потрохами, так что, она выдохнула и, потянув длинную ручку в сторону, откатила ложную стену в сторону. Руки легли на поручни колес, аккуратно прокрутили вперед и вот она уже спокойно выехала на середину небольшого закутка в изгибе Башни, оказавшись напротив пришельца.
- Ну что ж, ты хотел личной аудиенции – ты её получил. – Она откинулась назад, выдохнула, расслабленно положив руки на подлокотники, почти дружелюбно улыбнулась. Барбара вдруг поняла, как сильно устала. Видимо эти минуты противоборства с почти неизвестным ей противником, когда королева потеряла свою корону и упала ниже, чем ожидала, окончательно отняли последние силы держаться. Это хорошо, она понимала, что иначе не смогла бы спокойно разговаривать с ним, находясь лицом к лицу. – У нас есть, примерно, - рыжая вскинула руку с простыми, электронными часами, нажала на кнопку, подсвечивая циферблат и хмыкнула, - минут восемь, наверное. Потом тут будет половина учеников Бэтмена. Думаю, тебе это не нужно. Итак, раз ты пришел, как говоришь, не с мечом, то зачем?

Наверное, подсознательно она знала, что он не убьет её, просто, почему-то, была в этом уверена. Но это не значит, что ей стало легче. Барбара понимала, для каких целей враг её семьи, - найти Сторожевую Башню, прийти сюда, явно надеясь на встречу ну хоть с кем-нибудь – уже показатель, не надо даже быть семи пядей во лбу, чтобы прийти к такому умозаключению, - решил наведаться сюда. Ему был нужен рычаг. О, с такими способностями, которые продемонстрировал Колпак, он, если бы нуждался в информации, спокойно мог взломать систему, пусть и не удаленно, но без проникновения сюда, без особого риска для себя. Значит вывод напрашивался иной, совсем не устраивавший Бабс.
И все-таки, во всей этой ситуации было, и кое-что хорошее, она смогла его обвести, смогла чуть-чуть поломать планы. Что теперь? Схватишься за оружие? Вообще-то тут, именно в этом помещении, была система безопасности, которая, в зависимости от уровня угрозы, способна нейтрализовать противника, но рыжеволосая подозревала, что маска не просто скрывает лицо от взгляда любопытных, пряча тайну личности. Да и вообще, он отрубил большую часть программного обеспечения, разорвав цепи соединения и вырубив все, что работала автоматически. Оставалось надеяться на своих, на то, что они успеют вовремя. А пока… пока что она могла вполне себе заговорить ему зубы.
Как он это делал Гордон не понимала, как смог так быстро взломать коды, пробить выстроенную защиту. Либо перед ней стоял хакер-гений, а таких она знала и пользовалась, иногда, их услугами, когда нужно было влезть незаметно и без изменений в первоначальном коде, либо… Нет, такое едва ли было возможно, варианты и невероятные теории она, конечно, могла накидывать до утра, но все они слишком безумные. Хотя, что для других безумие, для Готэма уже норма.
-Что ты… Эй! – она вцепилась руками в перекладины на колесах, пытаясь затормозить коляску, остановить её. Сопротивление, конечно, так себе, с учетом её маневренности и подвижности, но она пыталась. Силы явно были не равны, ей не хватало ног, чтобы в полную противостоять напору Красного. Жезлы эскрима, с которыми она тренировалась, остались на специализированной полке, попытки ударить человека за спиной не увенчались успехом, хотя она вполне могла бы выбить из него дух, не знай он, что она попытается это сделать. – Что ты задумал? Если ты не остановишься…
Он вкатил ей в уже действующий лифт, удерживая на месте, нажал кнопку и, когда двери закрылись, она почувствовала крепкую руку, сжавшую ключицу, отвлекающую внимание, пока второй он вгонял иглу в плечо. В глазах все поплыло, она ещё попыталась что-то сказать, но язык едва ли поддавался на всей попытки. Выдохнув, девушка уронила голову на грудь, слыша, будто издалека, как падает люк в крыше кабины, как тело становится невесомым и до неё, через пелену наваливающегося сна, доходит, что он просто вытаскивает её через крышу…

Голову пронзает боль, рыжая стонет, укладывает прохладную ладонь на лоб, плотней зажмуривается, слыша легкий звон и чувствуя приступ тошноты. Глубокий вдох, судорожный глоток и выдох. Мозг пронзает осознание того, что уже произошло и её передергивает. Она резко вскидывается, но, по факту, поднимает только голову и тут же слышит искаженный голос похитителя. Какого черта? Зачем ему это?
Нахмурившись, Барбара посмотрела на него, достаточно зло. Он её унизил, забрал из места, которое Гордон считала своей крепостью. Безопасность, которую ей дарила полукруглая комната на самом верху Башни, да так легко, будто бы она была котенком, а не человеком. Злость внутри вскипала, заглушая и боль, и недомогание. А теперь ещё он хотел поговорить!
- Ты издеваешься? Ты думаешь, что все так просто? – Не смотря на бурю эмоций, бушующих внутри, голос обжигает холодом, в нем слышится ненависть и презрение, но ровно в тех количествах, чтобы их можно было услышать, разобрать. – Чего ты добиваешься? Что тебе нужно от меня или Бэтмена? Ведь он твоя цель? Не думаю, что другие так уж важны в этом уравнении.
Она специально игнорировала его вопросы, хотела выбить из колеи, вывести на эмоции, заставить сделать ошибки. Если есть желание получить информацию, то придется постараться, ну или выбить её из бывшей Бэтгерл.
- Ты выбрал немного не того члена семьи, чтобы получить желаемое! – Она усмехается и качает головой, вновь откидывается на подушку. Только сейчас взгляд голубых глаз проходится по комнатенке, и она понимает, что это маленькая квартирка. Вон дверь, ведущая в коридор, вот тут – в ванную, узкую, маленькую, с унитазом, душем и раковиной. Потолок желтый, имеет явные следы затопления со стороны соседей, да тут и пахнет сыростью. А ещё тут почти не было мебели. Временное жилье и, что забавно, Барбара могла предположить, в каком именно она районе находится. – Или это свидание? Знаешь, я слишком долго кручусь в мире людей, привыкших прятать свои лица, так что прости, но ты не в моем вкусе.
Она могла бы продолжать долго, но пока что ей надо было найти точку, надавив на которую она сделает больно. У каждого есть слабые места и не важно, насколько плотно сидит колпак на голове.

Это было уже что-то. Маленькая, но победа. Перед ней, все-таки, обычный человек, пусть и тронувшийся умом, впрочем, а кто из них не псих?! Ему не нравится, что она много говорит, да и ей тоже не очень-то легко поддерживать нормальный уровень беседы, сохранять спокойствие, не выдавать большую часть эмоций, бушующих внутри, ах да, ещё бороться с назойливой головной болью. Хотелось помассировать виски, откинуться на подушку, закрыть глаза и сделать вид, что он вообще его не замечает.
- Если это тебя раздражает, то все отлично, я добилась своей цели. – Она все-так привстала, подтянула бесполезные ноги, переводя свое положение в сидячее, так, чтобы белые линзы были аккурат на одном уровне с голубым вектором беспокойных глаз. Бабс улыбается, почти дружелюбно, опускает руки на бедра, сжимая пальцы в замок. Он молчит и Гордон поддерживает, пристально и задумчиво разглядывая своего похитителя, будто пыталась заглянуть за маску, увидеть истинное лицо человека, что с такой легкостью сломал защиту Башни. Наконец-то ему это надоело и внутри Барбары что-то возликовало.  – А меня интересуешь ты, но мы все равно будет долго ходить вокруг да около, меряясь упрямством и красноречием, в попытке перетянуть канат на себя и узнать то, что хотим.
Оракул помнила этот случай. Тогда они долго изучали самодельный механизм, искали зацепки, но все было чисто. Кустарная бомба не несла в себе следа своего создателя, что никому не понравилось. Она чуть поджимает губы и отводит взгляд, едва заметно кивает. Я тебя услышала и поняла. Когда это было? С этим сбитым режимом и долгими бдениями в качестве координатора, она совершенно потерялась во времени. Неужели это все он?
- Ты не произвел сильного впечатления, - пожимает она плечами и сдвигается на край дивана, поочередно опуская бесчувственные ноги на пол. С характерным стуком ступни встречаются с обшарпанным паркетом. Она чуть выравнивает таз, подтягивает к себе коляску. Помнится, ей потребовался не один месяц, чтобы самостоятельно научится садится в него. Его пристальный взгляд раздражает, безучастные, белые линзы, за которыми человек скрывает лицо, делают собеседника похожим на мертвеца, если бы не болтал и не шевелился, она бы так и подумала. – Сними и проверим.
Парирует его выпад, опираясь на вытянутые руки. Костяшки пальцев белеют, когда она переносит вес своего тела, балансируя и не давая креслу откатиться, один короткий рывок, и она уже в нем, деловито подтягивает ноги, устанавливая их на специальные подставки. Вопрос бьет наотмашь, молния напряжения спускается от затылка, к тому месту, где её пронзила пуля, выпущенная их револьвера Джокером. Нет, клоуна вспоминать не надо!
Барбара слишком резко вскидывает голову, впивается взглядом в алый материал колпака, сжимает челюсть, но пытается удержать маску безразличия и спокойствия, вот только реакция уже все ему сказала. Он понял, чьих рук дела её нынешнее состояние. Поглощенная своими эмоциями, она не замечает, как дрожит левая рука её визави, явно демонстрируя то, что умудряется скрыть маска.
- Какая разница, как это случилось? – Она ведет плечом, неохотно выдавливая слова, развернув кресло так, чтобы они снова были лицом к лицу, только на этот раз девушка ниже, укладывает локти на подлокотники и вновь переплетает пальцы в замок. – Что было – то было. Лучше мне не станет и это факт. Это все твои вопросы?
Но он продолжает, на этот раз захватывая её внимание окончательно и бесповоротно. Его голос, даже искаженный шлемом, звучит задумчиво, будто бы парень гоняет в голове одну единственную мысль, не зная, как с ней примериться и, наконец, продолжает. Вот только Гордон это снова начинает злить.
- Что ты несешь? – Она не понимает, не может соединить ниточки, одно из событий то и дело выпадает, не давая четкой картинки, а для рыжей это сродни пытки. Уже собираясь взорваться, останавливается, слыша его слова. Замирает, видя, как медленно руки приближаются к шлему. И задыхается, когда видит лицо. – Джейсон…
Нет, она не верит. Это уловка, иллюзия, галлюцинация. Она все ещё спит, просто так мозг смог объяснить, как он так легко взломать Сторожевую башню, но, пока разум ищет ответы, Бабс двигается вперед, бессознательно, хватает его за руку, сжимая в своих прохладных пальцах затянутую в кожу ладонь. Это ведь не он! Отойди пока не поздно!
- Джейсон… - В очередной раз выдыхает девушка, вглядываясь в его лицо. Он повзрослел, возмужал и…, в глазах плескалась злость. Она видела его тело, была на похоронах, ходила на могилку, пока могла. – Но как? Ты умер, несколько лет назад… Что происходит? Я схожу с ума?
Её рука робко поднимается, пальцы почти касаются щеки, чуть пониже родинки. Ладонь мелко подрагивает, да и в принципе кажется, что бывшая Бэтгерл вот-вот разрыдается, как маленькая девочка.