— Хреново прошло, — Роман поморщился под маской, прислонился спиной к холодной металлической двери, которую захлопнул пару мгновений назад, и достал из кармана пачку сигарет с голословной припиской о вреде курения. Манжеты белой рубашки, выглядывающие из-под рукава чёрного пальто, были запачканы всё ещё не высохшей кровью.

Переулок вонял бензином, гарью из мусорных баков и мочой. Идеальное место для пристанища торговцев оружием — весь основной контингент их клиентов обитал именно здесь: уличные грабители, мелкие бандиты, шайки преступников, сбившиеся в лающие своры и рычащие из-под баррикад. Уже несколько дней как эта точка перестала отвечать и отчитываться, но ни один вшивый торговец в этом районе не будет действовать обособленно, пока здесь заправляет Чёрная Маска — все они это знают и послушно, мать их, дрожат от страха.

Но есть в этом городе одна зараза, от которой дрожат сильнее.

— Бэтмен, — недовольно сплюнул Роман, крепко сжимая сигарету пальцами, обтянутыми чёрной кожей перчаток. — Поставил тут всё вверх дном и заставил их сдать оружие полиции. Блядь. Ты представляешь?

Сионис повернулся к рослому мексиканцу в автомобильных перчатках рыжеватого цвета. Его лицо было усеяно шрамами так, словно в него однажды выстрелили дробью — на такой роже хорошо бы смотрелась маска какой-нибудь оскалившейся гориллы. Зато водил хорошо и от погонь умело скрывался — Роман знал, что раньше он возил кокаин через границу.

— Долбаная летучая мышь, — сказал Роман с нервным смешком, яростно стряхивая пепел на грязный асфальт. — Летучая, мать её, мышь. Костюмированный псих, от которого они все тут дрожат так, словно он проткнул их головы соломинками и высосал весь их крошечный мозг!

Сионис кинул окурок на землю и остервенело растёр его подошвой по асфальту; хорошо, что он приехал на эту точку сам — вытянул из этих трусливых идиотов всё до последнего слова, вплоть до красочных описаний, как и куда им зарядил своими кулаками Бэтмен. Он ведь даже не убивает — он просто раздаёт пинки и лупит по морде, чёрт бы его побрал!

— Я хочу, чтобы он сдох, — Роман махнул рукой мексиканцу и быстрым шагом направился к припаркованному за поворотом автомобилю. — Долбанулся лбом о летящую пулю, грохнулся с высотки, размазался по дороге под чёртовым туристическим автобусом, свалился в промышленную дробилку — сдох, понимаешь?!

Мексиканец понятливо кивнул.

Сионис тихо проматерился себе под нос и недовольно скривился. Бэтмен сидел в печёнках с самого начала его появления в Готэме — пальцев обеих рук не хватило бы, чтобы пересчитать все причины ненависти Чёрной Маски к этому хреновому мстителю в карнавальном костюме. И чем чаще он совал свои мышиные лапы в бизнес Сиониса — тем больше фантазий о его кончине рисовалось у него в голове. Промышленная дробилка была лишь вершиной айсберга.

— И нахрена ты машину оставил?

— Выстрелы услышал.

— Забыл, где мы находимся? Если она сейчас будет стоять на месте с целым лобовым стеклом и всеми колёсами — я удивлюсь.

Машина, впрочем, стояла, а Чёрная Маска соврал — не удивился. Мелкие грабители избегают только двух категорий машин: слишком дешёвых и слишком дорогих — из первых ничего стоящего не вытянешь, а за вторые вытянут что-нибудь стоящее из тебя. Роман опёрся о борт чёрного седана и достал из пачки следующую сигарету, пока не почувствовал лёгкий толчок, словно машину пнули с другой стороны.

Кинув полный надменности и самодовольного «ну я же говорил» взгляд на мексиканца, Сионис плавно отстранился от борта машины и начал медленно её обходить — с другой стороны кто-то суетливо копошился, явно намереваясь снять дорогое колесо — или хотя бы диски. Завидев капюшон неудавшегося грабителя, Чёрная Маска быстро кинулся к нему и схватил за шкирку, оттаскивая от колеса и прикладывая мордой об капот — грозой здешних машин оказался какой-то мальчишка, грязный и с вороватой мордой.

— Попался, ссыкун? — Роман хмыкнул, выкручивая ему руку намеренно побольнее. — Что, всерьёз считал, что сможешь стащить что-то у Чёрной Маски?

Пойманная мелочь дёргалась и брыкалась — чуял, паршивец, что встрял в проблемы. Сложись у Чёрной Маски более удачный день — прогнал бы его и забыл через секунду, но день у него был скверный, а стресс сам себя не снимет — и мелкий воришка подвернулся весьма кстати. У Романа не было моральных установок насчёт того, что обижать детей нельзя, а потому пацан, мягко говоря, попал.

Не на те колёса засмотрелся. И некоторые уроки лучше получить ещё в детстве.

Но паршивец не спешил сдаваться так просто: впился своей пяткой в носок чёрного ботинка — стоит признать, куда сильнее, чем Роман от него рассчитывал, и приложился своим затылком о маску — её владелец почувствовал только гулкий удар, слегка сбивающий с толку, но мальчишке этого вполне хватило. Не зря так остервенело брыкался — всё-таки смог выбраться, мелкая скользкая дрянь.

— Вот ублюдок, — Сионис прошипел, рассматривая испачканный и продавленный мелкой пяткой ботинок. Ублюдок тем временем бежал наутёк, не забывая кричать через плечо ругательства; первым желанием было отправить ему вслед пулю, но Роман замешкался, обдумывая это, и удачный момент был упущен.

Прощать такое Чёрная Маска не сильно любил. Да и настроение было весьма подходящее для того, чтобы не дать этому пацану так легко уйти — свой урок, в конце концов, он должен получить.

— Чего встал? — Роман повернулся к мексиканцу, в вопросительном жесте поднимая руку в воздух. — Пошёл за ним!

Мексиканец не стал размышлять над приказом, а просто кинулся его выполнять — мальчишка скрылся в подворотне, юрко нырнув куда-то между зданий, и водитель побежал прямиком за ним; Роман осмотрелся по сторонам, прикидывая, куда именно этот воришка сможет побежать дальше, и двинулся на предполагаемый перерез. Мексиканец вряд ли его догонит — пацан быстрее и ловчее, и по строительным лесам карабкался весьма умело, но раствориться в этих подворотнях он не сможет, как бы того ни хотел.

Роман обошёл здание с другой стороны: грозный вопль мексиканца, сопровождаемый испанскими ругательствами и ёмким «стой, блядь!», давал чётко понять расположение этих двоих и примерное направление погони; Роман остановился у строительных лесов с той части дома, с которой ожидал появление беглеца, и притаился за углом, закуривая в ожидании очередную сигарету.

Уж этого мелкого ублюдка он не упустит.

Когда раздался характерный звук дребезжания строительных лесов, Роман потушил сигарету о стену, оставляя на ней чёрно-серое пепельное пятно, и кинул окурок себе под ноги. Пацан спрыгнул на тротуар со звонким стуком подошвы кедов об асфальт и побежал в правильную сторону — прямиком к Роману, который уже поджидал его и тут же схватил за красный капюшон, как только тот вынырнул из-за угла.

— Привет, дружок, давно не виделись.

Мексиканец спрыгнул на тротуар с гулким «бам» и хриплым кряхтением. Морда пацана была перепачкана растёртой кровью после встречи с капотом автомобиля, глаза были прищурены, недовольные — снова начал барахтаться и пихаться, стараясь вырваться. Пусть даже не надеется.

— Что, всерьёз считал, что сможешь сбежать и отделать только разбитым носом, хах? А не слишком ли ты высокого о себе мнения? — Роман хмыкнул, осматривая его насмешливым взглядом — с его стороны и вправду самонадеянно было пытаться сбежать от Чёрной Маски. — Надеюсь, ты себе почки не отбил, пока по лесам прыгал — уверен, если разобрать тебя на запчасти, то хотя бы за один поцарапанный диск сможешь расплатиться.

Роман кивнул пытающемуся отдышаться мексиканцу, подоспевшему к ним, и тот вновь всё быстро понял, доставая из-за пазухи огромный охотничий нож — если сейчас пацан не завизжит от страха, Роман, честное слово, удивится.

Роман поднял глаза к свинцовому бугристому нему. Блядь. Сучье отродье. После неудач и неприятностей, вызванных Бэтменом, попасть в такую передрягу с чёртовым ребёнком было хуже, чем просто «скверным днём», это было, мать его, унижением. Интересно, ситуация сегодня уже пробила дно или ещё может произойти хоть что-то, делающее этот день хуже? Что дальше, снизу постучат, упадёт рояль с балкона ближайшей высотки, прилетит Супермен и под аплодисменты всей Америки сожжёт Готэм к херам?

Пацан с пистолетом выстрелил и мексиканец заревел, как раненый медведь.

Отец-неудачник, мать-наркоманка — да, само собой разумеющееся, стандартный список всех этих дворовых выскочек, мальчишка ничем Романа не удивил. На морде написано, что он живёт в нищете и наверняка терпит побои — от хорошей жизни колёса с неизвестных тачек не снимают. Прыть и злость есть, но ума как-то не видно — уже хорошо, против смышлёных противников всегда сложнее, чем против просто сильных. И вся сила этого паршивца была в одном заряженном пистолете, а руки-то из стороны в сторону водит. Уверен в себе, не боится, но — паникует, даже если сам ещё этого не понял.

— Послушай сюда, — в голосе Чёрной Маски рядом с похолодевшим раздражением слышалась усталость. — И посмотри.

Роман поднял руки, показывая пацану жестом, что ничего в них нет, двигался плавно и неторопливо — страх и пистолет в руках делают из молодых и неокрепших умов источник летящих во все стороны пуль, а получить свинец куда-нибудь в грудь не очень-то и хотелось. С такого расстояния даже со своим непоставленным хватом не промахнётся — куда-то да попадёт. Роман раскрыл пиджак, показывая пацану нательную кобуру с двумя пистолетами в ней.

— Думаешь, я не успею пристрелить тебя быстрее, чем ты меня? Это только в фильмах про гангстеров падают замертво после первой пули — поверь, малыш, даже если ты попадёшь, я успею вынести тебе мозги.

Мексиканец дохромал до стены, опёрся об неё и распускал под собой лужу крови. Роману хотелось схватить размахивающего пистолетом паршивца за шею и слушать, как ломается под руками его хребет. Если изначально у него были шансы уйти живым, то сейчас их становилось всё меньше и меньше.

— Ну, давай, расскажи мне, что ты собираешься делать дальше? Пятиться до конца улицы с пистолетом на вытянутой руке? Ещё пару метров — и ты даже прицелиться нормально не сможешь, а вот я — смогу. Ну? Так что будешь делать? Развернёшься, чтобы убежать? Спрячешься в подворотне? Спустишь курок? В любом из этих случаев — ты мёртв.

Ребёнок с пистолетом был источников проблем, но довольно краткосрочных, и опасностью Роман его не считал. Был бы поглупее — уже бы лежал мёртвым, был бы умнее — в эту ситуацию бы не попал; сколько их таких по улицам Готэма бегает — не счесть.

Чёрная Маска просто хотел побыстрее с этим закончить. Ему ещё нужно уволить водителя.

— Поэтому поступим иначе, — продолжал он, — сейчас ты отдаёшь мне пистолет, не делаешь глупостей и мы вместе решаем, что с тобой делать дальше. Хоть один неверный шаг — и решение будет не в твою пользу, поступишь с умом — заслужишь, чтобы отпустили живым, и даже поработать на себя дам.

Его можно было бы отвлечь, заставить растеряться и пристрелить на месте ещё до того, как он успеет напрячь свой палец на спусковом крючке. Можно заговорить, в конце концов, сбить с прежней мысли, его даже в живых можно оставить — вдруг пригодится?

— Уясни, малыш, что мне даже делать ничего не придётся — ты сам же себя и пришьёшь. Правда считаешь, что сможешь уйти? Или думаешь, эти улицы не убьют тебя? Ещё как. Так что иди сюда и отдай мне этот пистолет, пока ещё не успел сократить самому себе жизнь на пару годков, — Сионис протянул руку. — Поверь мне, ты даже не представляешь, с кем столкнулся. Ты до этого дня никого серьёзней собственного отца с ремнём в руках не видел.