– Ага, выкусите. Я не клюну на это, – Джон сплюнул сквозь зубы на попавший под ноги разворот газеты с крикливым заголовком и небольшой долей кокетства репортёра. Это чувствовалось. А ещё во фразе «12 ЧЕЛОВЕК ЗА НЕДЕЛЮ ВПАЛИ В КОМУ, ОДИН СКОНЧАЛСЯ», ввинчивающейся в глаза, чувствовалась задница. Чуйка редко подводила Константина, так что сейчас он заранее умывал руки и не желал во всё это лезть. Пусть кто-нибудь ещё – героев то расплодилось как собак нерезаных, пусть и развлекаются.
Он задумчиво уставился в мутные окна витрин, сделал затяжку побольше, не обращая внимания на падающий на рукав тренчкота пепел, усмехнулся собственному отражению: вот он, решивший в очередной раз завязать и уйти на покой, вот мироздание, дающее снова пинка под зад. Разнообразия мало, выбора нет, но можно сжульничать и хотя бы не сейчас местись в блядскую городскую больницу с новой партией людей-овощей. Надо будет – его найдут. И нет, все знаки, намеки и уловки вселенной он не видит и не собирается видеть; почерк у высших сил неразборчивый, а контракты даже у ангелов с мелким шрифтом и привкусом нафталина.
С месяц назад он смылся из Штатов в Лондон с чувством глубокого удовлетворения, горящей задницей после очередной удачной махинации и с мешком проклятий в свою сторону, когда в очередной раз «забыл» предупредить о побочных эффектах и цене своего плана. Сами виноваты – сколько раз и всё как в первый раз. Дети. Лига Справедливости разрослась уже до тех масштабов, когда лучше бы их отправили дворниками, тогда бы не летали по улицам газеты, и в мире стало чуть больше порядка.
Не считая Лиги Придурков им был ещё явно недоволен Блад, которого он насильно заставил уступить место Этригану прямо в разгар потасовки с мелкими демонами-шулерами, обидевшимися, что кто-то дурит и их. Экая беда.
Кроме Блада, разумеется, недовольны были… все. Так что он заскочил пулей в Дом Таинств и свалил оттуда подальше. С того момента ему разве что икалось чуть больше обычного, ночные кошмары не стали сильно разнообразнее, толпа заколебавших в конец призраков вокруг кровати больше не стала – вот и ладненько, можно считать, что всё прошло гладко, особенно учитывая, что артефакт и бутылку неплохого пойла он забрал.
Сигарета, предательское отродье химической промышленности, дотлела и без его помощи; Джон выругался, выкинул окурок в сторону и закурил новую. Надо было возвращаться домой, пока кто-нибудь не решил в самом деле озаботить его судьбой человечества; газетный разворот упорно не желал отцепляться от ноги, вцепившись бультерьером. Но в Лондоне, который он знал во всех его грязных закоулках и развратных тайнах души, покидать сегодня не хотелось. Грязная конура, которую он снимал и в которую периодами притаскивали ещё больше грязи и демонов, могла подождать до темноты, когда сложно будет в свете зажигалки разглядеть эту помойку.
Джон выкинул недокуренную сигарету на газетный лист, моментально вспыхнувший и свернувшийся в грязный комок, ухмыльнулся и засунул руки в карманы – самое время выпить до беспамятства.
Дорогу в бар вспоминать не было нужды – он туда мог дойти в самом невменяемом состоянии на автопилоте, знал каждую царапину на барной стойке и бармена Тони. Неприятная личность, но там приятных и не бывало, пахло застоявшимся перегаром, кое-где были видны подозрительные бурые пятна, которые никто даже не пытался оттереть, по углам томно жались шлюхи, иногда – даже с клиентами. Поганое место, зато выпивка была хорошей, и никто не лез в душу.

– Бутылку не убирай, – Джон покривился и залпом допил виски. Он мог и по внезапно наступившей на несколько мгновений тишине уже догадаться, что пора делать ноги. Теперь он только косо посмотрел… да, всё-таки на ножки, обтянутые чулками в сеточку. Вот же засранка, позорит его, являясь в таком виде в такое место! – А хороший же вечер был.
Появление Зи никогда не заканчивалось ничем хорошим: как минимум об него что-нибудь разбивали, напоминая в очередной раз, какой он мудачина, как максимум – тащили лобызаться с какой-нибудь шайкой героев в колготках и плащах. Ради того, чтобы супергерои к нему не лезли, он готов был быть ещё большим мудачиной, но это, почему-то, мало кого отталкивало настолько, чтобы не противиться своей ненависти к нему, а просто свалить из его жизни раз и навсегда. И все было бы отлично, но нет, беленькие и чистенькие неизменно лезли в его грязь, корили за это и пытались оттуда выволочь, чтобы он разгреб их собственное дерьмо. Пора было на визитке заменить «экзорцист» на «уборщик».
А ещё появление Затанны означало, что в этот бар он больше не вернется, так что можно было нажираться на полную катушку, бить стаканы, столы-стулья и не заплатить потом. Развлекаться – так хоть на полную катушку, чтобы потом обидно не было.
Константин упорно молчал и не реагировал, хотя понимал, что эти все уловки всё равно не помогут, раз уж она выбралась со своей сцены в дрянной бар в Лондоне, но момент оттягивал. И даже знал, с чем ей нужна его помощь – читал вот как раз недавно газетку, когда стряхивал её со своего ботинка.
– Серьёзно? – он криво усмехнулся и долил себе в стакан из ближайшей бутылки. – А я то думал, что соскучилась. Что, не скучала?
Чем лучезарнее улыбалась волшебница, тем большим мудаком себя ощущал Джон Константин, но прекращать вести себя подобным образом не собирался. В глубине души (ну или того, что от неё осталось) ему даже было самому противно и неловко за свое поведение. Думать, что она правда скучала после последнего… дай Бог память которого… происшествия, когда Джон снова свинтил без объяснения причины, было бы слишком самонадеянно даже для него.
А ещё, если не выходить из бара, то ничего не случится. Нет, то есть случится многое, здесь всегда что-то случалось и кто-то кого-то убивал, а потом все вместе, обнявшись и распивая пьяные песни, шли строем в ад, но это было не то. При этих мерзавцах Затанна вряд ли станет всерьез говорить о том, что ей от него надо, но если выйти – он в ловушке.
– Давай лучше выпьем, потом ещё, потом ещё, потом, когда проспимся, я буду в какой-нибудь луже блевотины, а ты у себя дома, м? – он отсалютовал ей стаканом, серьёзно предлагая рассмотреть подобный вариант. Чем хуже того, который ему собиралась предложить Затара? При этом варианте у них будет множество способов умереть из-за нелепой случайности, но минимум из-за треклятого геройства и всех этих пафосных речей про новый дивный мир, который они все вместе, взявшись за руки, однажды построят на любви, надежде, вере и жвачке. Тошно аж.