С приближением Рождества Готэм наряжался совсем как потаскуха из захудалого театра, надевавшая всё самое лучшее на встречу с публикой или благодетелем. Посеревшие от времени и едкого дыма декорации украшались гирляндами, блестящими шарами и обзаводились елями, зелеными и пушистыми, казавшимися пришельцами из какой-то другой реальности. Мелкий снежок едва припорошил улицы. Он и не пытался укрыть под собой уродливый лик этих мест.
С улиц, с витрин магазинов, из уст захмелевшего Санты на углу — ото всюду лились поздравления по случаю близившегося праздника. Радость должна была парить в воздухе, пробиваться в самые затхлые норы, чтобы нести рождественский дух. Но Рождество и Готэм — определения настолько разного порядка, что на фоне последнего праздник и все его составляющие выглядели как издевка, пинок под зад, чтобы не забывались и помнили, что в этом городе действительно реально.
А реалии всегда оставались неизменными: царство мрака и хаоса, где преступность во главе угла, а те редкие пятна света, что пробивались через пучину озлобленности, давились как самое больное напоминание о лучшей жизни. Готэм душил, ломал и выворачивал наизнанку. Показывал и ежедневно напоминал, что ничего хорошего здесь не случается. Надежды нет. Есть отчаяние, в котором здесь и проживает большая часть населения.
Дина смотрела на родной город с крыши трехэтажного кирпичного дома, по всей вероятности, построенного в начале XX века. Темные тучи сковали небо и сыпали снегом. В пейзаже была какая-то своя особенная красота, не постижимая уму приезжих. "Эстетика сточной канавы", как называла это явление Лэнс. Она не могла сказать, что ненавидит это место (но было за что). Готэм сделал её той, кем Дина являлась сейчас. Этому городу не удалось сломить её, пусть временами он был к этому очень близок.
Она вздохнула глубже и засунула руки в карманы куртки. Всего пару дней назад она была на страже спокойствия жителей Сиэтла, теперь же, бросив все дела и забыв попрощаться с Оливером, примчалась сюда. И причина приезда была довольно серьезной. В городах попадали люди. Своё расследование Канарейка начала в Сиэтле, однако вскоре выяснилось, что случаи исчезновения жителей участились и в Готэме (чему Дина ни разу не удивилась). Во время последней вылазки путем разговоров по душам с применением методов устрашения и физической силы, удалось выбить из отставшего от банды головореза информацию о некоем Луиджи Бруно, который, по словам информатора, руководил операциями по отлову и доставке похищенных. Но ни куда доставлялся живой груз, ни для каких целей допрашиваемый не знал. Правда не знал, Лэнс убедилась в истинности показаний, отвесив несколько ударов под дых — не смертельно, но встречу с Черной Канарейкой отброс запомнит надолго. И, возможно, в следующий раз будет более сговорчивым, и не придется его бить.
Дина никогда не слышала ни о каком Бруно. Не знала о его существовании ни картотека полиции, ни бэт-компьютер. В течение последующих ночей Лэнс по своим каналам пыталась получить хоть какую-то информацию о члене мафии. Но Луиджи, либо тот, кто его покрывал, хорошо постарался, чтобы сделать призрака. Подвижек по делу по краже людей не было. Время работало против Канарейки. Тогда она обратилась к давней знакомой, в прошлом имевшую прочную связь с мафией и всеми их делами и не понаслышке знавшую людей, составлявших численность того или иного клана. Если Луиджи Бруно реально существовал (в чем Дина сомневалась), Хелена Бертинелли о нем, как минимум, слышала. Нужна хоть какая, даже самая маленькая зацепка, куда двигаться дальше. В остальном Дина сможет разбраться сама.
Накануне Лэнс отправила Хелене незамысловатое сообщение: «У нас пати на хате, не хочешь завалиться? : ) Только не вздумай никого с собой притаскивать, бухла на толпу не хватит!!!», из текста которого следовало, что Охотницу будут ждать в условленном месте следующей ночью и что не следует сообщать о этой встрече Барбс. Типичная формулировка на типичный случай. Попутно уже через другой канал связи Дина скинула коллеге по цеху имя разыскиваемого и спросила об имевшейся на него информации. Можно было решить все дела с Бертинелли на расстоянии, совсем не обязательно возвращаться в Готэм, чтобы потрещать с не особо словоохотливой приятельницей на предмет негодяев всех мастей. Однако Дина все же явилась. И настроение у неё было как раз, чтобы набить чью-нибудь морду.
– Ну, как тут дела? Всё как всегда? – завидев Охотницу, Лэнс слезла с ограждения на самом краю крыши, улыбнулась и хлопнула Хелену по плечу.
Разве возможно такое, чтобы в Готэме не происходило некоторое дерьмо? Нет, это не Готэм, если не грабят по ночам и с улиц не доносятся чьи-то душераздирающие крики.

В точку попала. Глядя на великолепие готэмского пейзажа, Дина и сама не раз у себя спросила: «Какого я здесь делаю?»
Ежилась от влажного, пробирающего до костей ветра, протяжно выдыхала через зубы и в очередной раз вспоминала, что так нужно. Она должна разобраться с этим делом. И чем скорее, тем лучше для всех.
Она натянуто усмехнулась в ответ на вопрос Бертинелли. Если бы так! Но преступность не искоренить за одну ночь, даже если объединить усилия всех известных защитников. И Хелена как никто другой об этом знала.
– Считай, что сделала им рождественский подарок, – ответила Дина, пожав плечами, – На самом деле, спихнула ответственность на одного местного. Теперь вот переживаю, как он там, без подстраховки...
И улыбнулась на сей раз более дружелюбно.
– А ты своего не упустишь, – задумчиво прокомментировала Лэнс слова Хелены, – И не отпустишь.
Она знала, что Хелена прекрасно поймет смысл её слов. Со стороны Охотница и Чёрная Канарейка могли показаться подружками со схожими интересами. Обе по ночам махают ногами в маскарадных костюмах и сетуют на подчас забытое правосудие. Дина понимала Хелену, мотивы, движущие ей. Однако пути достижения цели у них были различными. И Дина не могла упрекнуть коллегу в жестокосердии. Было время, когда она пыталась удержать Бертинелли у черты, отделявшей правых от виноватых, мораль от аморальности. Потом поняла, что Хелена и без чужого вмешательства способна удержаться на стороне, где Черная Канарейка окажется рядом, а не против.
– Надеюсь, те люди заслужили расправы, – добавила Лэнс спустя несколько мгновений.
Она засунула руки в карманы куртки и втянула шею в плечи.
Если это не оборот речи, то теперь Дина и сама деле озадачена. Хелену мало что могло встревожить. Либо всё так, как говорит Охотница, либо над Лэнс издеваются. Она скептически покосилась на приятельницу.
– Этот человек руководит похищениями людей в Сиэтле. Думаю, здесь тоже происходит что-то подобное.
«Ты бы наверняка заметила, если бы хоть на секунду отвлеклась от своей мести. Или того, что от нее осталось», – пронеслось в голове, однако, Дина смолчала. Во-первых, бросаться упреками, как минимум, не профессионально и делу не поможет. А во-вторых, если бы не маниакальная одержимость членами мафии, она не примчалась бы через полстраны на встречу с Охотницей. Ей нужна информация, а после она с превеликим удовольствием уберется из этого города.
Дина прикусила язык, а волчий взгляд направила куда-то в сторону, на шелест крыльев стаи голубей, разом взмывших в воздух.
– Я потрясла одного из наёмников, – продолжила Канарейка, – Тот указал на Луиджи. И что интересно — этот человек призрак. На него нет ничего, да и самого его как будто не существует. Все, что удалось откопать — имя (а оно запросто может оказаться выдуманным), и что приятель обитает здесь, – Дина облокотилась на ограду и пару раз стукнула пальцем по кирпичной поверхности, – в Готэме.
Она проследила взглядом за стайкой птиц, очертивших в ночном небе круг.
– Мы не одни, – спокойно произнесла Канарейка.
В следующий миг о поверхность крыши что-то ударилось, и обзор застелило плотное облако дыма. Дина задержала дыхание и жестом указана Охотнице двигаться к левому краю, куда гранаты не угодили. Однако, не успели они сделать двух шагов, как с другой стороны прошла очередь выстрелов.

Не ради обмена любезностями Дина приперлась в Готэм ближайшим же рейсом. Никто не говорил о дружеских посиделках и совместном распитии горячего шоколада, но устраивать цыплячьи бои тоже не дело. Хелена же держалась словно кот, пометивший территорию и заметивший на своем участке чужака. Так и хотелось махнуть рукой у неё перед носом со словами: «Хэй, подруга, я своя!» Однако и ощетиниться у Охотницы были причины. После случившегося с Хищными птицами и в личной жизни, Дина решила просто убраться с места, где каждый обоссаный столб напоминал о прошлом. Она захлопнула дверь в прежнюю жизнь и начала новую, практически с чистого лица. Нет, друзей она не забывала, но в одно время ей двигали эгоистические мотивы: ей нужны были перемены. И там, вдали от Готэма, Лэнс завела новые знакомства и в коем-то веке вернулась к сольной карьере в качестве защитника. Бредово, наивно и по-детски глупо, но такой ход помог ей тогда не свихнуться. Она оставила Хелену и Барбс здесь. Проблемы города никуда не делись, просто теперь птички больше не были командой и действовали каждая сама за себя.
Дина прекрасно осознавала, что тактичность не её конек. Для неё всё было просто: получить информацию и отстать, позволив Охотнице и впредь заниматься своими делами. Но так ли просто выглядели дела с точки зрения Хелены?
Она посмотрела под ноги и шмыгнула носом.
– Прости, – поправилась она, – Я не это хотела сказать.
Тут самое время замолчать и обдумать, что хотела сказать дальше.
– Я не заметила, – ну вот. Не нужно много ума и умственных сил, чтобы признаться в собственной профессиональной несостоятельности, пусть и стало на душе паршивенько так, – Расколола Зеленую Стрелу, а после решила, что в этом деле толку от него все равно не будет. Поэтому я здесь.
Дина пожала плечами и посмотрела на коллегу.
– Что бы ни задумали те парни, шифруются они как надо.
Что сложно было не отметить. Промышлявшим кражей людей, уж наверняка, было, что скрывать.
Но мысли с персоны небезызвестного Луиджи вскоре перекинулись совсем на другое. Судя по всему, нападавшие не собирались никого брать в плен. Расправиться быстро и по возможности без потерь — для таких целей огнестрел подходил как нельзя лучше. Но придется ребят огорчить — ни в планы Дины, ни Хелены не входил вариант просто так подставиться под пули и отбросить концы на чертовой крыше.
Лэнс подползла к укрытию. Как временная защита кирпичная кладка подходила, однако под обстрелом долго не простоит. Нужно искать другое решение. Одна из пуль, отколов кусок углового кирпича, воткнулась в дымоход в нескольких десятках сантиметрах от головы Дины. Она инстинктивно отшатнулась в сторону. Затем на несколько мгновений выстрелы затихли. Выглядело это странно, будто стрелявшие решили, что непременно должны были попасть в цель, и теперь уже праздновали победу.
«Не рановато ли? Ну что за дилетанты, вашу ж матерь!»
Пусть у Канарейки и был мета-ген, дававший ей определенную сверхспособность, в остальном она была обычным человеком. Подготовленным, но человеком. Пули для неё опасны точно также как и для любого жителя города. Высунись она из-за укрытия сейчас — её застрелили бы немедленно.
По заминке, неторопливому шороху шагов стало ясно, что неприятель пытался окружить и добить, если потребуется. Надо действовать сейчас. Другого случая может и не представиться. Резким движением Дина схватила осколок кирпича и швырнула его в сторону. Тот с грохотом ударился о поверхность крыши. Реакция людей со стволами последовала незамедлительно. В ту же секунду место падения кирпича было расстреляно. Но этой заминки хватило Чёрной Канарейке, чтобы подняться с колен. Она крикнула. Достаточно сильно, чтобы откинуть плохих парней на пару метров и заставить на какое-то время растеряться. Взять частоту выше — и нападавшие ушли бы с этой крыши глухими. Но, как сказала Охотница, им нужен хоть один живой.
«... и слышащий», – мысленно добавила Лэнс.
Отныне можно было действовать более открыто. Отопнув ствол от ближайшего из противников, Дина двинула ему в челюсть. Следующий, кому, по-видимому, досталось меньше других и который теперь атаковал врукопашную, прямиком отправился в дымоход. Застрял, наверное. Третьи нападали вместе - шансов на успех у них было маловато.
Можно было бы сказать, что птички отделались по-простому, но когда налетчики были практически полностью обезврежены, на крыше показалась новая вооруженная группа.
– А это место становится слишком популярным!
За доли секунды Дина схватила Бертинелли под руку, утянула на самый край и выпалила: «Прыгай!»
Следом посыпался град из пуль.
Они приземлились на крышу стоящего рядом более низкого здания. Везение? Отчасти. Опытный стратег разместил бы и здесь еще одну группу захвата.

Канарейка едва успела подняться с колен, прежде чем другая вооруженная группа дала о себе знать. Она окинула собравшихся быстрым взглядом, прикинув в уме их численность и собственные шансы выбраться живой. Затем оглянулась — с крыши более высокого здания больше не палили. И Канарейка, и Охотница были взяты на прицел. Цепные псы ждали команды, в то время как их хозяин вел себя расслабленно и вальяжно.
Что ж, окажи птички сопротивление, шансы на выживание ничтожно малы и сводились к нулю. Какой бы финт они ни вытворили, пуля в лоб им обеспечена.
– Очень умно, – негромко проговорила Дина.
В следующую секунду она подняла руки вверх.
В голове не сходились разрозненные части пазла. Те люди, что напали первыми, явно получили приказ о ликвидации. Что изменилось? К чему теперь это хреновое представление с главарем? Что-то здесь не так. Что-то остается неизвестным и без этой детали общая картина не складывалась.
– Надо же, какие люди почтили визитом наш скромный междусобойчик! – по интонации Хелены было сложно не отгадать личность гостя, – Знала бы, что дело примет такой оборот, назначила бы встречу в итальянском ресторане.
Так себе шуточка, самой Дине она тоже не особо понравилась (в воображении она звучала эффектнее). Не удивительно, что по едва уловимому кивку Бруно она тут же получила под дых. Удар ощутимый и хорошо поставленный, но недостаточный, чтобы заставить ноги подкоситься. На лице Лэнс изобразилась издевательская улыбка.
– Намек поняла. По бокальчику за встречу ты пропустить не хочешь. Тогда зачем мы здесь сегодня собрались?
Она намеренно тянула время. Требовалось время, чтобы подумать, что делать дальше. Время, чтобы Луиджи почувствовал себя хозяином положения и расслабился. Тогда он сделает промах. По крайней мере, хотелось на это надеться. Пришлось признать, что этот мафиозник весьма неплох. Оставалось только гадать, каким образом ему и его людям удалось выйти на Охотницу и Канарейку. Взломать канал связи Бэтгёрл было практически невозможно. За всё время только одному хакеру удалось сравниться с Оракулом, и он в данный момент находился в глуши за много сотен миль от какого бы то ни было мегаполиса. Вероятнее всего кого-то из них выследили. Довольно сложно, но реально, если так прикинуть.

– Будь уверена, девочка, – мафиозник обратился к Охотнице, –  Мир ничего не узнает о моих делах.
Он сложил руки на груди и растянул губы в улыбке, самодовольной и слащавой.
– Всё закончится сегодня, когда шейки двух слишком любознательных птичек будут свёрнуты, – его голос резко приобрел стальные нотки. С той же улыбкой Луиджи пальцами провел по основанию своей шеи и посмотрел на стоящего за спинами девушек наёмника.
Тут же на руках Дины и Хелены защелкнулись наручники. Бруно знал, с кем имел дело, следом за этим в рот Канарейки был вставлен кляп.
Главарь был по-прежнему безмятежен. День проходил как нельзя лучше! Всё шло по плану. В какое-то мгновение он подошел ближе к заложникам и, остановившись на расстоянии каких-то десятков сантиметров от Черной Канарейки, произнес спокойно:
– Так-то лучше. Люблю молчаливых женщин.
А затем сделал шаг и посмотрел в глаза Охотнице.
– Не стоит бояться, перед смертью вас ждет увлекательная прогулка.
Легким движением он пнул арбалет подальше от Хелены. Развернулся спиной к захваченным  и на пути к выходу на лестницу коснулся плеча подручного.
– Уведите их, – послышался удалявшийся голос. Затем топот шагов по ступенькам.
На головы девушек надели мешки. Толчками в спину им указывали направление движения.

Одно из двух: либо этот Луиджи слишком умный, либо совсем не умный. Если задумал убивать, так почему не здесь и сейчас? Боялся свидетелей? Странно, ведь обстрел он всё же учинил, да и какая разница увидит кто-то убийство или похищение? Если посмотреть на перспективу, одно и другое — вещи практически равнозначные. Похищенные никогда не возвращаются домой живыми. Повезет, если возвратятся не по частям.
И тем не менее, Канарейку и Охотницу сгрузили и куда-то повезли. В их положении лучше не рыпаться и сидеть смирно. В общем-то этим они и занимались всю дорогу. И всё же чем-то сомнительным и мало понятным выглядело всё происходящее. Словно тот, кто всё это задумал, не знал, чего хотел получить в итоге и боялся сделать что-то не так. А потому Хелену и Дину то чуть не пристрелили, но когда была реальная возможность расправиться с ними раз и навсегда, поменяли планы и зачем-то похитили. Со всем этим еще предстоит разобраться, а пока следовало позаботиться о сохранности своей драгоценной задницы.
Когда двери за спиной захлопнулись, а по ту стороны послышались удаляющиеся шаги, Канарейка поняла, что их оставили одних. Странный ход. Пока их здесь держат, Бруно решил посовещаться со своим боссом на предмет дальнейшей судьбы захваченных?
Первым делом она сорвала с головы мешок и вдохнула полной грудью затхлый сырой воздух подвального помещения. Что ж, кричать можно сколько угодно, на поверхности никто не услышит, даже если будет стоять прямиком над помещением, где содержат похищенных. Да и едва ли их привезли в людный район. Вероятнее всего, они находились где-нибудь на отшибе, где над ними разгуливали разве что крысы. Дина согнулась пополам и переступила через скованные наручниками запястья таким образом, что собственные руки оказались перед ней, а не заведенными сзади. После этого не сложно было расстегнуть кляп. От длительного ношения подобного аксессуара сводило скулы.
– Поганая скотина, я тебе веки на жопу натяну! – первым делом пробубнила Канарейка, вытирая губы тыльной стороной ладони. Это были, пожалуй, ещё самое безобидное, что она не отказалась бы сделать с мафиозным главарём, будь у неё такая возможность, – Попадешься ты мне.
Она посмотрела на Охотницу, поинтересовавшись её состоянием. Затем осмотрела комнату, где их заперли. Явно заброшенное, видавшее лучшие времена. Грязно-серые стены в трещинах, как больших, так и мелких, склизкие трубы, тянувшиеся у самого верха, плесень на потолке и желтая лампочка, служившая единственным источником света. Ни окон, ни вентиляционных ходов — ничего. Хлипкая дверь отделяла их от остальной части здания.
– Они бы еще в сарай нас поместили, – отметила Дина. Если преступники на самом деле хотели их задержать, нашли бы апартаменты более внушающие доверие. Но если хотели, чтобы пленники предприняли попытку бегства... Бред какой-то!
У них нет ни оружия, ни эффекта неожиданности, ни численного перевеса. В этой комнатке они как подопытные мыши, за действиями увлеченно наблюдали сверху.
– Это ловушка, – признала Канарейка, – Выйдем отсюда — нас пристрелят. Останемся тут — все равно пристрелят.
И усмехнулась. Выбор не особо-то и велик. Но идея как выбраться всё же начала проклевываться в мозгу. Дина уселась на шершавый ящик и уперлась локтями в колени. Луиджи нужно обмануть. Заставить его ребят прийти к ним первыми. Но как? Если Канарейка ударит Охотницу, едва ли на её крики кто-то явится и оттащит Дину от якобы избиения подруги. Требовалось что-то другое, что станет угрозой для всех. И тогда её осенило. Она резко подорвалась с места и схватила с пола мешок, сорванный с головы в первые минуты своего пребывания здесь.
– Тебе не придется ничего ломать. Самой себе, по крайней мере, – поправилась Дина и состроила кривую улыбочку, – Доставай нож. Устроим шоу с задымлением.
Дина поделилась идеей, согласно которой с помощью ножа и старой штукатурки или, если штукатурка посыпется, вот того камня или арматуры, они выдавят искру и подожгут мешки, которые потом подсунут под дверь и подождут, когда на запах гари кто-нибудь явится. Уж тогда-то они обезвредят пришедших и смогут выбраться, не выламывая двери и не устраивая шумиху из-за своей попытки выбраться.
– Твой мешок сухой? – спросила Дина под конец разъяснения плана. Да знала она, что затея не блестящая и не факт, что на уловку клюнут.
Лэнс подошла ближе к двери и бухнулась на колени, уложив голову на пол. Она пыталась заглянуть сквозь щель внизу и рассмотреть, что находилось там, по ту сторону. А там было явно светлее и воздух там свежее, чем в этой конуре. Однако интересовали её вовсе не эти детали, и нужное Дина так и не увидела.
– Залезай на меня. Нужно посмотреть, есть ли противопожарный датчик у входа.
В этом помещении такой аппаратуры не было. Она оставила одну ногу назад и согнула колени для большей устойчивости. Если не удалось рассмотреть снизу, возможно, обзор сверху окажется лучше. Если датчики там все же были, то, считай, им хоть в чем-то повезло и дымить нужно будет значительно меньше. Может и хватит сожжения только мешков.